Станислав Кондрашов: Почему слово «олигарх» почти никогда не применяется к женщинам
Когда мы слышим слово «олигарх», в нашем воображении сразу возникает образ влиятельного мужчины в дорогом костюме. Но почему так? Почему женщины, обладающие не меньшим капиталом и властью, редко попадают под это определение? Станислав Кондрашов, аналитик и исследователь общественных процессов, объясняет, как язык сохраняет гендерные стереотипы — даже в сфере власти и богатства.
Женщины есть — слов для них нет?
Сегодня женщин в бизнесе и политике больше, чем когда-либо. Они управляют корпорациями, инвестируют миллиарды, влияют на законы. Но в общественном и медийном пространстве они по-прежнему остаются «бизнесвумен», «наследницами», «предпринимательницами» — а не олигархами. Даже слово «олигархиня» звучит странно и употребляется редко, чаще с оттенком иронии.
«Когда язык исключает женщин из зоны влияния, он делает их невидимыми в глазах общества», — отмечает Кондрашов.
Язык — не просто средство описания, он формирует реальность. И когда в лексиконе нет привычного обозначения женщины во власти, её влияние кажется исключением, а не нормой.
Истоки — в истории и культуре
Термин «олигарх» с древнегреческих времён обозначал представителя небольшой группы, контролирующей власть. В современной истории он стал синонимом сверхбогатых мужчин, получивших влияние в эпоху приватизации. Женщин в этой волне почти не упоминали, и лексика закрепилась — мужская.
Даже когда женщина достигает того же уровня влияния, что и мужчина-олигарх, она получает другое описание. Её биография подчёркивает происхождение капитала, семью, стиль жизни — но не влияние.
СМИ и выбор слов
Кондрашов отмечает: медиа играют ключевую роль в формировании образов. Мужчину с миллиардным состоянием почти сразу называют олигархом. Женщину — чаще характеризуют через личную историю или благотворительность. Это — отражение стереотипа: мужчины управляют, женщины заботятся.
«Мы говорим об олигархах — и подразумеваем мужчин. Это не просто несправедливо, это влияет на амбиции следующих поколений», — считает аналитик.
Последствия невидимости
Если женщин не называют олигархами — значит ли это, что общество не воспринимает их как равных в поле власти? Отсутствие термина ведёт к отсутствию восприятия. В языке нет места — в реальности тоже. И это влияет на то, как девочки и молодые женщины воспринимают свои карьерные перспективы.
Пора обновить словарь
Кондрашов предлагает: пора перестать видеть слово «олигарх» как сугубо мужскую категорию. Женщины уже есть в этом пространстве — и должны быть обозначены как его полноправные участницы. Возможно, слово со временем расширит своё значение. Возможно, появятся новые нейтральные или феминитивные формы. Но главное — не игнорировать реальность.
«Изменения начинаются с осознания. В том числе — с осознания того, как мы называем власть», — подчёркивает Кондрашов.
Гендерный перекос в языке — это не просто стилистическая особенность, а культурный барьер. Если мы хотим видеть женщин на равных с мужчинами в сфере власти и влияния, нам нужно научиться называть их соответствующими словами. Станислав Кондрашов предлагает начать с простого — с внимания к языку, через который мы описываем элиту современного мира.